Александр Семенов

Я редко пишу заметки, но сегодня делаю это, потому что некоторым читателям показалось, что журнал однообразен и требует каких-то новых подходов к освещению кинобизнеса. Давайте начнем с того, каким изначально задумывалось наше издание.

Летом 1990 года мы встречались в Лондоне с международным редактором журнала Billboard Адамом Уайтом и обсуждали возможность издания в России известного в мировых кинематографических кругах журнала The Hollywood Reporter. За пару лет до этого компания BPI Communications, владеющая самым влиятельным журналом в музыкальной индустрии, приобрела акции The Hollywood Reporter и стала полноправным владельцем этого издания.

Мы осуществили задуманное, и в начале 90-х в России появился журнал Film & Video Reporter, выпускавшийся под патронажем BPI Communications. Но просуществовал он недолго, месяцев шесть. Это было трудное время для кинематографистов — процветало видеопиратство, а некогда мощная государственная индустрия занималась тем, что тратила бюджетные средства на съемки недорогого кино с большими гонорарами, либо отмывала бог знает на чем заработанные деньги. Кинотеатры же торговали мебелью и автомобилями. Профессиональному журналу там было не место.

В 1995 году начал зарождаться легальный видеобизнес, и мы тут же отреагировали, запустив в печать «ВидеоМагазин» — издание для дилеров и дистрибьюторов видеопродукции. А в 2002 году, создавая «Кинобизнес сегодня», мы не изобретали велосипед и сделали издание практически аналогом The Hollywood Reporter. Этому способствовало и то, что с 1997 года наша редакция стала на коммерческой основе приобретать права на публикацию зарубежных новостей и кассы кинопроката США в вышеназванном издательстве.

Мы вникали в каждую мелочь, чтобы понять, как живет это популярное издание в Америке, на чем зарабатывает, какого рода реклама появляется на его страницах и почему оно стало таким привлекательным для Голливуда.

Когда мы готовили к выходу в свет первый номер журнала «Кинобизнес сегодня» в марте 2002-го, мы были уверены, что точной копией The Hollywood Reporter он не будет. Киноиндустрия в США разительно отличается от российской, и, как мне кажется, эта разница будет существовать всегда, в том или ином виде. Мы очень хотим походить на Голливуд, но правда в том, что сегодня мы являемся, наверное, лишь балкой в подпорке для одной из букв в знаменитой надписи на холме Маунт-Ли. Увлекся бы Роман Абрамович не футболом в Англии, а кино в России, и вышеназванная конструкция могла бы перекочевать куда-нибудь на Мосфильмовскую улицу, хотя от этого наше кино вряд ли стало бы лучше. Это напоминает смену названия: можно назвать милиционера полицейским, но мы-то все знаем, что работать будут милиционеры.

The Hollywood Reporter — это новости о проектах, съемках новых картин и их бюджетах, информация о фестивалях, таблицы кассовых сборов, а также реклама, посвященная новым кассовым рекордам фильмов, юбилеям студий и кинематографистов, спецвыпуски, представляющие в детальных подробностях ту или иную кинокомпанию и ее продукцию (естественно, только на коммерческих условиях). Никаких вымыслов, сомнительной критики и тем более «желтизны». Возможно ли такое у нас? Бюджеты отечественных лент — тайна за семью замками, но если они и озвучиваются, то к реальным бюджетам почти не имеют отношения. Помню, как мы меняли данные о себестоимости фильма несколько раз — в течение одного месяца она колебалась от $6 до $15 млн. А уж о том, чтобы тратить деньги на укрепление имиджа, не говоря уже о поздравлении с успехом коллег по цеху, и речи быть не может.

Мы стараемся походить на издания, которые существуют не одно десятилетие. Может быть, это выглядит достаточно однообразно, зато не нужно извиняться за недостоверную информацию, которая вводит в заблуждение весь рынок. Беда в том, что в нашей стране отсутствуют новости из родной, отечественной индустрии. Все покрыто завесой тайны — бюджеты, расходы, гонорары. Мало того что фильмов снимается очень мало, так еще и любая информация о них теряется в студийных коридорах. Очень часто, общаясь с руководством производственных компаний и дистрибьюторами, мы узнаем интересные факты о слиянии компаний, прекращении их деятельности или запуске нового проекта ну и т. д.

И тут же слышим просьбу: «Не публикуйте пока эту новость в журнале, мы вам дадим знать, когда это можно будет сделать». Мы честно ждем дальнейших указаний, дабы не попадать в неловкую ситуацию, а утром следующего дня «Коммерсант» или «Ведомости» выходят с этой информацией первыми, мы же должны довольствоваться «объедками с царского стола». Почему нельзя все это сделать одновременно — непонятно, если учитывать, что наш журнал читает довольно узкий круг специалистов. Засекреченность всех и вся — плохой помощник в раскрутке проектов. Да и для индустрии в целом это не просто препятствие. Прозрачность во всем необходима прежде всего для того, чтобы на каждом этапе производства картины кинематографисты понимали, какой груз ответственности на них ложится, начиная от сценария и кончая стадией постпродакшена.

Сегодня мы имеем с десяток студий, снимающих отечественные фильмы, к которым зритель относится с большим подозрением. Российское кино теряет свои позиции с каждым следующим проектом. Но это и понятно — один поход в кино обходится как минимум в 500 рублей на человека (с учетом кинобара

и т. п.), и выбрасывать их на просмотр нудятины и бредятины кажется невероятной расточительностью.

С некоторых пор я перестал ходить на премьеры. Не хочу терять время. Лет мне уже немало, и хочется потратить свое время на более интересные дела, нежели просмотр поделок.

Очень трудно лукавить перед продюсером или режиссером, называя его фильм гениальным или даже просто хорошим.

А такое приходилось делать очень часто. Мне стало тошно изгаляться и придумывать эпитеты типа «Конечно же, фильм получился!» или «Всё на уровне! Почти уверен, зрителю такая тема будет по душе».

Но и не могу я реагировать даже на плохую картину словами: «Друг мой, да ваш фильм полный отстой!», а как вам нравится такое: «Так вы же копировали би-муви восьмидесятых и сделали это ужасно, вам не совестно?» или «А вы купили фирменный сценарий или переписали его с картинки, сидя дома у телика?». Хотя высказывания «Господи, как же можно было снять такое дерьмо!» в адрес конкурентов слышишь нередко на просмотрах, где собираются все те же коллеги по цеху, до этого отличившиеся продуктом примерно такого же сомнительного качества. А может, нашим «кэмеронам» научиться вести себя по-джентльменски и взять пример со «злополучного» Голливуда и уважительно относиться к конкурентам?

Не могу обойти стороной и вопрос о господдержке. Нуждается ли отечественное кино в финансовом вливании такого рода? Наверное, да. Но как распределить эту помощь, чтобы все остались довольны? При нашем уровне коррупции, о котором только ленивый не говорит, возможно ли правильно распределить средства из госбюджета? Снял режиссер хороший фильм, которому сопутствовал успех на международных фестивалях, и мы в один голос кричим «Ура!». Мы, налогоплательщики, начинаем финансировать его дальнейшую деятельность в кинематографе и вскоре с ужасом понимаем, что десятки миллионов российских рублей выброшены на помойку! У нас ведь были такие случаи? Не порочный ли это круг?

Я бы предпочел несколько иную схему. Государство должно вкладывать в школу, во ВГИК, в студентов. Финансируйте курсовые и дипломные работы студентов, учите их снимать кино с первого курса, и тогда мы получим поколение грамотных профессионалов, а не самоучек. Пусть учатся создавать развлекательное, коммерческое кино, настоящий арт-хаус, а не гнусную дешевку. Приглашайте преподавателей из Голливуда и Западной Европы на семинары, привлекайте лучших отечественных специалистов и платите им достойную зарплату. Не вкачивайте деньги в индустрию, которая ассоциируется, у меня в частности, с отечественным самолетом — керосина жрет много, зарубежные аэропорты не принимают из-за превышения допустимого уровня шума, но во всем остальном — чем не самолет?

Коммерческое кино или арт-хаус? Чему отдать предпочтение? Конечно, коммерческому! На мой взгляд, соотношение одного к другому должно быть примерно из расчета 5:1. Но у нас все наоборот — 1:8, причем лишь пять процентов из того, что мы относим к арт-хаусу, еще как-то можно назвать арт-хаусом, но все остальное никакой критике не поддается!

В заключение хочу сказать пару слов о нашей таблице кассовых сборов.

На протяжении многих лет я поясняю всем, кто ратует за то, чтобы эта таблица была и в рублях: наш рубль уже не деревянный, с ним можно отправиться в магазин, кинотеатр, путешествовать по всей стране, покупать ребенку мороженое или ходить в баню, но он все-таки еще не золотой. Множество факторов все еще могут повлиять на его стоимость. Однажды мы проснулись и почувствовали, что обеднели аж в шесть раз, другое утро через 10 лет было к нам чуть милосерднее, и мы просели «всего» на четверть. Доллар порой дешевеет, но цены почему-то растут. Стоит ли перегружать и так насыщенную цифрами таблицу? Ну, а кроме того, мы делаем ее, в том числе, и для иностранцев — к нам на сайт заходят почти все участники европейского рынка, не говоря уже о том, что Screen International, Box Office Mojo и несколько ключевых специалистов по кассовым сборам мирового проката доверяют только нашей статистике. Это не отчет бухгалтерии перед начальством, это данные, которые указывают на наше место в международном прокате. Кстати, мы занимаем почетное четвертое место в Европе и девятое в мире и с нынешним миллиардным доходом можем себя считать мощной кинопрокатной державой, которой есть еще куда расти.