Работу над своим режиссерским дебютом, эротической мелодрамой «Почему ты?» нам прокомментировал писатель Александр Прост.
Евгений Володин: На вашем сайте указано, что первые две ваши книги - мистика и фантастика. Почему в третьей вы обратились к «обычной» жизни - потому что повзрослели?
Александр Прост: На самом деле хронологически «Содержанка» была моей второй книгой, так что возраст здесь ни при чем. Вообще мне кажется, что различие фантастики и реальности в литературе и искусстве в целом сильно преувеличены - все равно мир любого художественного произведения всегда вымышлен. Например, Петербург Анны Карениной - это Петербург, придуманный Толстым и существующий только у Толстого. Так что реалистичность любого «реалистичного» произведения - кажущаяся.
Фокус автора на фантастических или реалистичных произведениях вряд ли связан с возрастом. Михаил Булгаков начинал с «Записок юного врача», «Дней Турбиных» - совершенно реалистических произведений. Потом он перешел к Science Fiction - «Собачье сердце», «Роковые яйца», и закончил совсем уж мистическим романом.
- Когда вы решили экранизировать «Содержанку»? Что послужило толчком?
- Толчком к экранизации послужили исторические процессы. После выхода книги у меня шли бесконечные переговоры с кинематографистами. Это был калейдоскоп лиц - странных, интересных - и, как обычно бывает, эти переговоры ничем не заканчивались, кроме бесконечного кофе. Мне принципиально не хотелось продавать права на экранизацию - я пытался выяснить, что и как они хотят сделать из моей книги, а они пытались найти деньги на фильм (и не находили).
Два года назад в мире и стране произошли большие исторические события, и я понял, что могу просто не дожить до премьеры - пришлось брать все в свои руки. Мы начали разговор с возраста - времени на черновики уже нет.
- И что вы предприняли для того, чтобы реализовать свой замысел?
- Я позвонил людям, которые показались мне наиболее симпатичными из тех, с кем я общался, и сказал, что нашел деньги на производство. Так все и началось, а дальше мы начали искать остальных участников этого процесса.
- Раз уж вы упомянули про деньги - сложно было найти финансирование?
- Это мои деньги. Конечно, не все я достал из кармана, пришлось находить инвесторов.
- В выходных данных картины указаны три режиссера. Чем конкретно вы занимались на площадке?
- На меня лег в основном постпродакшн и монтаж. Чтобы понять, что я делал на площадке, надо немного рассказать о фильме.
Знаете, в XIX веке профессорам Петербургского университета казалось очень важным описать быт вологодских крестьян, а быт петербургских профессоров им было описывать неинтересно. В результате мы сегодня знаем о вологодских крестьянах больше, чем о профессорах XIX века.
Жизнь коммерческо-властной элиты Петербурга мне хорошо знакома, я понимаю, как там все устроено, как люди себя ведут, как они разговаривают. Мне казалось это абсолютно очевидным для всех, но, когда мы начали делать кино, я вдруг понял, что я - единственный, кому это очевидно. Актеры в кадре говорят и ведут себя так, как они могут говорить и вести себя в соответствии со своим представлением о роли - в результате я был своеобразным «консультантом на площадке». Актерам можно объяснить, как себя вести и как говорить - но для того, чтобы объяснить, кто-то должен это понимать. Если ты имеешь дело с хорошим актером, обычно достаточно нескольких фраз, актеру нетрудно объяснить, как думает и ведет себя, например, прокурор или крупный бизнесмен.
- Насколько сценарий фильма «Почему ты?» отличается от книги?
- Разумеется, фильм - это другое произведение, как это часто бывает. Оно сохранило главную сюжетную коллизию, но перенести книгу на экран без изменений очень сложно. Легко написать, что «Иван Николаевич смотрел, как Екатерина Сергеевна размешивает сахар в чашке чая, с томительной нежностью и легким раздражением» - но как эту фразу можно снять? Очевидно, что многое нужно менять, придумывать, как это показывать.
В книге есть диалог, которым я горжусь - один из лучших диалогов во всей моей писательской карьере. Пока читали сценарий, всем все нравилось – но когда актеры произнесли его перед камерой, вдруг выяснилось, что снимать это невозможно! Получалась какая-то зеленая тоска. Понимаете? Фрагмент книги читается хорошо, вызывает эмоции, все замечательно - а начинаешь снимать, получается скучно и невыразительно. Поэтому, конечно, приходилось перерабатывать в том числе и диалоги. Причем если одни менялись в процессе создания сценария, то многие переписывались прямо на площадке.
- В главной роли снялся Даниил Воробьев. Как вам удалось привлечь в дебютный проект артиста такого масштаба?
- В процессе съемок мы с ним познакомились и подружились - насколько я понял, он очень хотел сыграть в эротической мелодраме и, надеюсь, ему понравился сценарий. Я видел, что он заинтересован ролью - при всей фантастической занятости дважды приходил на кастинг. Почему Воробьев хотел получить эту роль - наверное, надо спрашивать у него.
Мы, конечно, очень хотели заполучить в свой проект такого большого актера, несмотря на то что это был логистический кошмар, при его графике…
- Вы снимали весь фильм в Санкт-Петербурге?
- Да, мы снимали в Петербурге. Даня приезжал на площадку с самолета и уезжал с площадки в аэропорт. Жизнь в таком ритме - это, конечно, подвиг.
- Очевидно, пока артист «в зените», пользуется огромным спросом - ему имеет смысл напрягаться, чтобы обеспечить себе материальную базу и накопить творческий опыт.
- Могу честно сказать - когда я увидел график Воробьева на наш период, то сказал - все отлично, актер замечательный, но мы просто это не снимем! Но каким-то чудом сняли.
- Картину называют эротической мелодрамой. Как вы считаете, почему отечественные кинематографисты редко снимают фильмы в этом жанре, ведь это никто не запрещает?
- Запретов нет - скорее, есть коммерческое ограничение. С таким фильмом ты получишь рейтинг «18+», а это сужает коммерческие перспективы проекта.
Когда я начал разбираться в этих рейтингах, то был поражен. Можно резать человека бензопилой, и рейтинг будет «16+», но стоит показать голую женскую грудь - рейтинг становится «18+». Для меня это стало откровением, и логику я так и не уловил. Вообще оказалось, что общественное внимание очень интересно устроено. Когда я пытался оценивать рыночные перспективы нашего фильма, я глубоко погрузился в историю с фильмом «Текст» и шумихой, возникшей после его выхода вокруг Кристины Асмус - и это в наше время, когда у каждого школьника есть смартфон, в котором вся порнография Вселенной. Я и до фильма догадывался, что она под одеждой голая. Меня очень удивил всеобщий интерес к этому эпизоду - может, я чего-то не понимаю про возрастные ограничения, и в них есть какая-то здравая мысль, но мне она неведома.
Я думаю, основная проблема в том, что фильм в таком жанре очень сложно снимать. Будучи неофитом, я сам не понимал, во что я ввязываюсь. Сегодня я вижу, что у нас хорошо получились эротические сцены, и знаю, что это фантастически сложная работа. Нам повезло с актерами, которым я очень благодарен. Эротика на экране сродни балету (мы же не порно снимаем) - мы должны выразить нужную эмоцию, состояние, драматургию при помощи движения. Похоже на танец, только этому нигде не учат. Артист как-то должен сам найти нужные оттенки, и это надо сделать эстетично - а секс, вообще-то, не то чтобы очень эстетичен.
Например, мы сняли одну сцену, и, когда просматривали ее перед монтажом, все выражали сомнения в том, что нам разрешат такое показывать на экране - настолько все получилось достоверно, по-настоящему. Сцена длинная - целых три минуты, это очень много. Но любая попытка сократить, смонтировать превращала ее в киносекс, все становилось сразу же ненастоящим. В результате эта сцена вошла в финальный монтаж целиком, и уже потом я спросил себя - а что в ней такого, за что мы переживали? В ней показано не больше, чем в любом фильме, который идет в эфире российских телеканалов. Это настоящая киношная магия, за которую спасибо в первую очередь артистам.
- Основная нагрузка по выражению эмоций посредством движений тела легла именно на них? Режиссеры ничего не показывали и не объясняли?
- Ну конечно, что-то пытались подсказывать, но в огромной степени это импровизация, все рождалось прямо на площадке. Я не знаю, где найти хореографа по сексу - наверное, такой профессии пока нет.
- Если попытаться описать сюжет в двух словах - о чем этот фильм?
- Когда я кому-то пытался объяснить, о чем этот фильм, я всегда говорил, что это история любви, случившаяся не с теми, не там и не тогда. Но не так давно я вдруг осознал, что этими словами можно описать любую лавстори в кино и в театре. Все классические истории любви - Ромео и Джульетты, Анны Карениной и Вронского - именно так и случались. А если любовь случилась с теми, там и тогда - то это хороший сюжет для тоста на юбилее свадьбы! (смеется) Но для искусства это неинтересно - счастливая успешная любовь без препятствий не может стать основой для сюжета художественного произведения - в ней нет драматургической коллизии.
- Как вы нашли прокатчика?
- Так получилось, что, кому бы из дистрибьюторов мы ни показывали фильм, все были готовы его взять. С главой компании «Наше кино» Максимом Рогальским мы знакомы много лет, и в конце концов я остановил свой выбор на его компании.
- Причина заключалась в личном знакомстве или Рогальский предложил вам какие-то выгодные условия?
- Условия на рынке у всех примерно одинаковые, сильно подвинуть партнера очень сложно. Но чуть-чуть мы, конечно, поторговались, не без этого (улыбается).
- Как вам первый опыт в кино? Уже решили, что будете продолжать, или это зависит от проката дебютной картины?
- Сначала надо это кино закончить.
- В смысле, довести до зрителя?
- Знаете, за время производства я понял, что кино сродни ремонту, его невозможно закончить, можно только остановить, сказав себе - все, хватит! Потому что переделывать и улучшать можно бесконечно. Чем, собственно, мы сейчас и заняты - кино в общем готово, но я каждый день что-то решаю, продолжаю над ним работать. У меня лежит готовый новый сценарий, который надо переписать, потом еще раз переписать и еще раз переписать.
- Значит, первый опыт можно назвать положительным?
- Да, мне понравилось. Это в любом случае было увлекательное приключение.
- Вы сказали, что потратили на производство собственные деньги. Вы рассчитали бизнес-план, как будете возвращать инвестиции?
- По сути дела, они уже возвращены. У нас уже есть предложения от нескольких онлайн-платформ, и, судя по цифрам, которые я видел, этот проект в любом случае будет прибыльным.
- В каком жанре будет ваш следующий фильм?
- Скорее всего, жанр будущего фильма можно определить как современное фэнтези.
- Фэнтези не может обойтись без графики - это будет более дорогой, сложнопостановочный проект?
- Ненамного. Наверно, подороже, но не принципиально. Скорее, дорого будет договориться с теми актерами, которых я хотел бы заполучить для этого фильма.Кто: Александр Прост