Мы придумали классный анекдот, почему бы его не рассказать?

15.02.2021

О том, как физик может стать кинематографистом, и о своем 15-летнем опыте работы в кино и рекламе рассказывает режиссер, продюсер, основатель компании «Студия Mozga» Олег Агейчев.

Евгений Володин: Вы окончили, не побоюсь этого слова, главный технический ВУЗ страны - МФТИ. Как с таким образованием вы попали в киноиндустрию?

Олег Агейчев: Несмотря на серьезность подготовки, не все студенты Физтеха стремятся работать по полученной специальности. Я принадлежал как раз к тем, кто учился ради получения хорошего образования, но не видел для себя будущего в качестве ученого. Я очень хотел поступить в МФТИ, доказать себе, что могу учиться в лучшем техническом вузе страны. Однако после поступления я понял, что физика - это не мое, желание быть лучшим именно в области науки быстро прошло, хотя я решил все же получить диплом. Задача не вылететь из института каждые полгода, в периоды сессий, становилась настоящей драмой, но эта драма помогала развивать и тренировать интеллект. Параллельно с учебой я занимался студенческим театром, участвовал в играх КВН, ездил на гастроли по стране и ближнему зарубежью. Мне нравилось принимать участие в творческом сообществе физиков, и результатом этого стало приглашение помочь в съемках полнометражного фильма. Мой друг Амет Магомедов, отучившийся в МФТИ на несколько лет раньше меня, поступил затем во ВГИК и снимал свою дипломную работу «Рыжая и снег». Я присоединился к команде картины и быстро понял, что это именно та сфера, работать в которой мне интересно.

- В каком качестве вы работали на этом проекте?

- Амет предложил мне стать помощником режиссера, но я довольно быстро начал выполнять функции второго режиссера, главного администратора площадки, а в итоге стал продюсером фильма, взяв на себя все административные функции.

Несмотря на то что это была очень маленькая, камерная лента, которую мы сняли буквально за 600 долларов, она неожиданно для нас оказалась востребованной на различных кинофестивалях. Картина получила главный приз на студенческом фестивале «Святая Анна» и была отмечена наградами ряда других российских кинофорумов.

- Когда вы приняли решение о создании собственной производственной компании?

- Компанию «Студия Mozga» я создал в 2007 году. Мы пытались продавать фильм Амета, но эти попытки не увенчались успехом, и тогда мы решили попробовать себя в создании видеорекламы.

За это время компания прошла долгий путь от съемок свадеб и корпоративов до корпоративных фильмов и серьезной телевизионной рекламы. Сегодня «Студия Mozga» представляет собой бутиковое креативное агентство с собственным видеопродакшеном, которое занимается разработкой рекламных кампаний и производством роликов. Среди наших постоянных заказчиков - крупные фармацевтические компании, банки и благотворительные фонды.

- Как вы пришли к социальной рекламе?

- Создание социальной рекламы стало результатом эволюции, когда мы за последние несколько лет из видеопродакшена превратились в креативное агентство. Начав снимать рекламу, мы быстро поняли, что для того чтобы конкурировать на этом рынке, нам нужны яркие работы, которые могут стать нашей визитной карточкой. Между тем, внимательно изучив портфолио наших основных клиентов, мы пришли к выводу, что крупным компаниям будет сложно продать суперкреативные идеи, поскольку крупный бизнес, как правило, довольно консервативен в своем подходе: большие бренды предпочитают не рисковать и пользоваться в рекламе проверенными и хорошо работающими методами. Поэтому социальная реклама стала для нас удачным способом самовыражения: хотя у благотворительных фондов, как правило, небольшие рекламные бюджеты, они не так жестко ограничены и активно приветствуют любой креатив.

Попробовав себя на этом поле, мы смогли придумать и реализовать несколько социальных кампаний и отдельных роликов, которые отлично демонстрируют наши возможности как креативного агентства. Кстати, что интересно - крупный бизнес охотно идет на финансирование такой рекламы для благотворительных фондов, оставаясь «за кадром» в качестве спонсора.

- Какую из своих работ для благотворительных фондов вам бы хотелось отметить особо?

- В прошлом году мы сделали оригинальный проект под названием «Исчезающие истории». Это один из первых в мире сериалов для сториз в «Инстаграме», полностью реализованный в вертикальном формате, - девять серий по полторы минуты, основанных на жизни реальных людей, свидетелей войны. Сериал был выпущен в «Инстаграме», где его посмотрели 12,5 млн пользователей. Каждая серия выкладывалась в сториз, где по законам формата исчезала через 24 часа. В конце каждой серии зритель видел сообщение о том, что без нашего внимания старики в домах престарелых исчезают так же, как эти сториз. Таким образом, сам формат контента был частью коммуникации со зрителем, и благодаря этому проект пользуется огромным успехом на кинофестивалях и фестивалях веб-сериалов - он уже получил призы в Берлине, на Сицилии, в Рио-де-Жанейро, в Нью-Йорке и Перми. Поскольку сам проект создавался в рамках рекламной кампании благотворительного фонда «Старость в радость», в 2021 году мы планируем поучаствовать с ним в ряде фестивалей рекламы, в том числе в «Каннских львах».

Этот проект интересен тем, что он стирает грани между социальными медиа, социально ответственными рекламными кампаниями, веб-сериалами, кино и рекламой, интегрируя в себе все эти сферы.

Сегодня такое относительно новое направление как веб-сериалы пользуется большой популярностью. В сфере веб-сериалов наш проект абсолютно уникален - это наше ноу-хау. Тимур Бекмамбетов тоже делает вертикальное кино, но мы пошли значительно дальше, учитывая специфику платформы: наш монтаж рассчитан так, что «Инстаграм» разрезает наше видео на блоки ровно в тех местах, где у нас монтажные склейки. И контекст, механизм работы платформы стал частью художественного замысла произведения.

- Как технологически можно реализовать доступ к контенту, выполненному в формате, который предполагает исчезновение через 24 часа?

- В конце каждой серии появлялась ссылка на сайт фонда, перейдя по которой, зритель мог выбрать дальнейшее действие - сделать пожертвование, стать волонтером или скачать и выложить ролик в своих сториз, где тот обретет вторую, третью и так далее жизни. И конечно, на некоторых страницах в «Инстаграме» наши серии закреплены в «актуальном»: на страничке фонда, в моем аккаунте и других.

- В одном из интервью вы рассказывали, как организовали собственную школу кино. Зачем вам это понадобилось, как она работала и почему прекратила свое существование?

- В какой-то момент я решил, что хочу сам стать режиссером. Поскольку у меня уже был диплом МФТИ, второе высшее образование я мог получить только на платной основе, но выделить 300 тысяч в год на учебу во ВГИКе я не мог. К тому моменту у меня во ВГИКе было довольно много знакомых, которым я в том или ином качестве помогал делать дипломные работы, и я начал расспрашивать режиссеров и операторов об организации учебного процесса и требуемой литературе. Получив на свои вопросы ответы, собрав и прочитав необходимую литературу, я понял, что для закрепления полученных знаний можно просто организовать что-то вроде кружка по интересам, где я мог бы передавать эти знания другим людям.

Первый набор в свою школу я провел в собственной альма-матер - в Физтехе, собрав других студентов и выпускников, которым была интересна тема кино. Собранная с первых студентов скромная плата едва покрывала мои расходы на съемную квартиру, но опыт оказался востребованным, и за первым последовал второй набор. Вскоре мы зарегистрировали компанию «Школа кино», арендовали помещение в Останкино и продолжили обмен опытом уже на более внятной основе.

За несколько лет существования Школы кино в ней отучились около десяти выпусков. В числе студентов стали появляться не только молодые ребята, но и люди более старшего возраста, которые хотели получить определенные знания.

- Как вы думаете, почему эта история оказалась востребована?

- Вероятно, потому, что многие, как и я, не были готовы платить приличные деньги и тратить несколько лет на получение формального диплома о специальном образовании.

К нам приходили те, кого интересовали не «корочки», а знания, и, судя по тому, что их число не уменьшалось, полученные знания наших выпускников устраивали. Кстати, часть из них в итоге пришли работать в нашу компанию.

Почему все это закончилось? В какой-то момент на рынке возникло несколько других киношкол, которые стали привлекать к работе именитых кинематографистов. С одной стороны, это усложнило набор - у потенциальных слушателей появился богатый выбор, с другой, я и сам в какой-то момент понял, что не хочу в десятый раз повторять одну и ту же программу, которая, несмотря на ежегодные дополнения и изменения, в основе своей оставалась статичной, и очная Школа была закрыта. Мы попытались часть учебного процесса перевести в онлайн, сняли несколько обучающих роликов, выложили их на YouTube и даже сделали один набор на курс сценарного мастерства на удаленке, но быстро поняли, что получаемый доход не покрывает наших затрат, и обучение было свернуто.

- Однако результатом деятельности вашей киношколы стало ваше собственное развитие и получение опыта, позволившего вам в итоге снять полнометражный фильм, который даже дошел до проката…

- Да, и именно после этого полного метра я смог почувствовать себя настоящим, полноценным участником индустрии.

У меня уже был готов отличный сценарий, я имел достаточно опыта, чтобы начать съемки, и в тот момент, когда была назначена дата старта съемок, я пережил серьезный личностный кризис. Для того чтобы с головой окунуться в работу над полнометражной картиной, мне пришлось похоронить часть себя, своей личности, которая пасовала перед страхом новизны. Я понимал, что моя жизнь должна будет серьезно измениться, и мне было очень сложно преодолеть эту боязнь перемен.

Для этого мне пришлось полностью переформатировать и свою компанию «Студия Mozga», которая на тот момент создавала «в поточном режиме» относительно недорогие рекламные ролики. Я решил, что хочу заниматься творчеством, а не производством, и превратил компанию в бутиковое агентство, практически создав ее заново, с нуля.

И лишь после того, как мне удалось преодолеть свой страх перемен, у меня начался творческий взлет, связанный с созданием полнометражного фильма «Доминика». К проекту присоединились настоящие звезды российского кино - Андрей Чадов, Яна Гурьянова, Елена Яковлева, Екатерина Васильева, Игорь Жижикин, Светлана Устинова. Даже в эпизодах у нас участвовали звезды или те, кто стал таковыми через год после выхода этой ленты. Мы снимали картину небольшой съемочной группой на свои собственные деньги, уложившись в 27 рабочих смен. В процессе монтажа проявился один серьезный промах по кастингу, и спустя год мы пересняли одну сцену, в которую, собственно, и пригласили Екатерину Васильеву.

В итоге, когда у меня на руках оказался готовый фильм, возникло новое препятствие - я совершенно не представлял, что с ним делать дальше!

- Выходит, этого понимания у вас не было и тогда, когда вы задумывали свой проект?

- Я очень хотел воплотить свою идею в виде полного метра, совершенно не задумываясь тогда о его дальнейшей судьбе.

- Сама идея о девочке, которая стареет каждый раз, когда герой злится, была вашей?

- Да, это была моя идея, ради которой все и затевалось. Другими словами, у меня было высказывание, которым я не мог не поделиться. Конечно, в процессе работы мне не раз задавали вопрос, для чего я делаю картину - для фестивалей, для проката или для чего-нибудь еще. Понимая, что для массового зрителя наш фильм получается чересчур «заумным», я все-таки стремился сделать его таким, чтобы основная идея была понятна каждому, но вместе с тем достаточно глубоким, чтобы он смог привлечь и отборщиков фестивалей. Естественно, услышав это, многие заявляли, что в таком случае у меня ничего путного не получится и картина будет неинтересна как массовому зрителю, так и фестивалям. Понятие «арт-мейнстрим» тогда еще не было столь популярно.

Несмотря ни на что, «Доминику» мы сняли и, как я уже сказал, не понимали, что с ней делать дальше. У меня не было личных контактов с дистрибьюторскими компаниями и фестивальными отборщиками. Мы решили, что начинать все же надо с фестивалей, выбрали компанию Cinepromo в качестве фестивального дистрибьютора, потратили время и ресурсы на продвижение, и киносмотры отреагировали - можно сказать, что лента выстрелила. Мне регулярно звонила из Cinepromo Лена Коржаева и говорила, что нас отобрали на очередной российский или зарубежный фестиваль, среди которых был даже один из так называемого класса «А» - МКФ в Монреале. Сразу после Монреаля мы получили приз за лучший сценарий на фестивале «Амурская осень», и тогда я наконец понял, что могу называть себя кинорежиссером, что я в индустрии. Потом было огромное количество других форумов и наград, картину отлично принимали в Америке на фестивалях в Нью-Йорке, в Техасе, на Аляске, мы получили приз жюри за лучший художественный фильм в Голливуде на фестивале в Беверли-Хиллз.

Успех «Доминики» на киносмотрах вселил в нас надежду на хороший прокат, однако этой надежде не суждено было сбыться - в 2018 году фильм собрал в прокате России и СНГ чуть больше 2 млн рублей.

- В итоге он так и не окупился?

- Кроме проката, были и другие продажи - в частности, мы продали права на ремейк в Китай. Лента продолжает работать, и скоро мы должны приблизиться к окупаемости.

- Несмотря на то что вы стремились сделать картину понятной массовому зрителю, она прошла в прокате практически незамеченной. Как вы считаете, почему?

- Я думаю, всему виной традиционная для таких случаев «ошибка новичка» - я, как продюсер этого проекта, не уделил должного внимания его продвижению в прокате. Попросту говоря, требовалось вложить в промокампанию приличные средства, а именно промобюджета у нас и не было. Был пиар, были постеры, несколько появлений на телеканалах, включая даже сюжет в «Вечернем Урганте», но этого оказалось недостаточно. Я сделал для себя вывод о том, что мы не преодолели минимального порога инвестиций в промо, после которого можно рассчитывать на более-менее существенные сборы в прокате.

- Как у вас возникла идея фильма «Талант»?

- Завязку этого анекдота рассказал один из моих тренеров Марик Хазин, психотерапевт, живущий в Израиле. Одно время он серьезно занимался театром, и во время учебы он и его сокурсники должны были выполнить задание, которое называлось «мелье»: нужно было прийти в какое-то место, почувствовать его настроение, энергетику и сыграть сцену, причем так, чтобы окружающие не поняли, что ты играешь. Большинство учащихся пытались исполнять свои роли в каких-то простых бытовых ситуациях, а мой знакомый решил взять самую высокую планку и отправился на похороны. Как он рассказал, ему удалось прочувствовать драму потери близкого человека, и он начал рыдать по-настоящему, настолько искренне, что некоторые из близких решили было, что он внебрачный сын покойного. История показалась мне очень интересной, и я с разрешения Марика начал готовить сценарий будущей картины вместе с Наталией Егоровой.

Завязка была очень эффектной, но для полноценной ленты одной завязки мало. Мы довольно долго обменивались с Наташей вариантами сценария, и в итоге выбрали так называемый «мольеровский» подход к драматургии, в котором все персонажи приблизительно равнозначны и среди них нет ярко выраженных главных героев. Я очень люблю фильм Эльдара Рязанова «Гараж», который построен по такому же принципу, и стремился к подобному результату. «Мольеровский» подход оказался очень сложным для построения сюжета - надо соединить несколько сюжетных линий, сохранить все причинно-следственные связи, не потеряв динамики, но в итоге нам с Наташей, на мой взгляд, удалось создать замечательный сценарий.

Именно благодаря хорошему сценарию у нас не было проблем с подбором актеров: практически сразу выразили свое согласие Семен Трескунов, Эльдар Калимулин, Виктория Рунцова, Алексей Вакарчук и другие.

Мое отношение к этому фильму можно описать фразой: «Мы придумали классный анекдот, почему бы его не рассказать?» - поэтому с точки зрения организации все прошло без сучка без задоринки. Все было снято в одном месте и практически за одну смену, хотя было запланировано две. Когда мы отсняли все, что было запланировано на первый день, у нас осталось много времени, и теоретически мы могли бы успеть доснять пару недоста­ющих сцен, но их подготовка была запланирована на следующую смену, и мы не стали спешить.

- Когда лента была полностью готова и что с ней происходило с того момента и по сей день?

- Она была готова в ноябре 2019 года, и тогда же мы начали рассылать ее по фестивалям. Несмотря на начавшуюся весной прошлого года пандемию и случившиеся в связи с ней отмены и переносы киномероприятий, определенный фестивальный успех наша картина успела получить. Она приняла участие в ММКФ, в «Амурской осени», в «Святой Анне», в МКФ в Остине - в сумме почти в трех десятках российских и зарубежных кинофорумов. Недавно мы получили приз за лучший короткометражный фильм на кинофестивале «Золотой теленок» и сейчас готовимся к российской онлайн-премьере.

- Онлайн-премьера состоится на какой-то платформе?

- Да, в настоящий момент мы ведем переговоры, и в ближайшие дни станет известно, на какой из платформ будет премьера.

- Что дальше? Как вы планируете окупать расходы на производство ленты?

- Мы хотели снять интересную историю, и мы ее сняли. Если говорить об окупаемости, то частично возвращают производственные затраты денежные призы, которые картина получает на фестивалях. Продажи прав на онлайн-платформы, к сожалению, не способны покрыть производственный бюджет короткометражного фильма, и в этом я вижу достаточно серьезную проблему. Платформам нужен контент, но они не готовы покупать короткометражки по цене, сопоставимой с их производственным бюджетом. Поэтому короткий метр сегодня остается для большинства авторов удобным, но убыточным способом заявить о себе, продемонстрировать свои способности.

- Вы не думали о том, чтобы создать на базе этой короткометражки полнометражную ленту?

- Теоретически можно, пожалуй, сделать из этого фильма полный метр в стиле английской комедии «Смерть на похоронах», но лично у меня таких планов пока нет. Я сделал все, чтобы продемонстрировать комедийные возможности этого материала, и если этот проект кого-нибудь заинтересует, я готов к переговорам, но пока не хочу дальше развивать эту историю самостоятельно.

- Почему после «Доминики» вы не снимали полнометражных картин?

- Прошлой осенью мы сняли новеллу «Две диафрагмы» с великолепным актерским составом (Нонна Гришаева, Александр Нестеров, Павел Деревянко и Лиза Арзамасова), и сегодня у меня есть сценарии еще двух новелл, которые все вместе должны составить полнометражную ленту. Сейчас мы ищем сопродюсеров для съемок двух оставшихся новелл и надеемся выпустить результат нашей работы в виде новогодней романтической комедии. Кроме того, в настоящий момент я разрабатываю еще несколько заявок на фильмы и сериалы.                     
Кто:  Олег Агейчев