«Россия — страна с «национальным косоглазием»

Александр Зельдович

— Так как мы решили, что действие фильма происходит в будущем, то одной из задач для нас было создать ощущение «знакомого незнакомого». На это было направлено неимоверно много усилий, хотя в итоге все было реализовано минимальными средствами, даже на уровне диалогов. К примеру, в начале картины герои говорят про какую-то непонятную нам «тарификацию». Мы решили, что у зрителя должно быть ощущение, словно он отсутствовал несколько лет, а потом вернулся. Народ говорит о чем-то, не очень понятном зрителю, и в этом сразу ощущается дистанция во времени. Киноаудитория сразу же включается в историю, пытается наблюдать и вникать во все новое.

Мы старались создать атмосферу недалекого будущего на уровне городских пейзажей. Решили довести до некоего абсурда то, что происходит с Москвой сейчас, воспроизведя на экране точечную застройку с азиатским акцентом. Мы потратили массу времени на то, чтобы «построить» несколько домов в гонконгском стиле. Выяснилось, что просто «засунуть» дом в уже имеющийся ландшафт довольно сложно: он должен быть очень точного размера, проекту необходимо соотноситься с другими постройками. Плюс реклама, плюс машины. Весь подготовительный период вместе со мной над конструированием этого мира работал художник Юрий Хариков, который очень многое привнес в картину. Поначалу мы собирались снимать дачу Виктора (таможенника-жокея.— Прим. авт.) на одной недавно построенной вилле на Рублевке. Это очень необычный и известный проект. Хозяин отказался, и, думаю, на наше счастье. Потому что в итоге Юра предложил подмосковные объекты снимать в усадьбе-заповеднике. Это было правильно, ведь там рядом нет никакой застройки.

Обработка среды под «знакомое незнакомое» проводилась досконально на протяжении всего фильма. Например, у нас есть эпизод, где героини ходят по Гостиному Двору. Идея начинить его рекламой известных брэндов, которые и через десять лет будут актуальны, нам не нравилась. И мы поставили там совершенно дикую скульптуру, которая сегодня там появиться не может ввиду естественных тенденций развития современного искусства; она также помогла создать дистанцию во времени. Обе наши главные героини говорят с легким акцентом, поскольку одна актриса американка, а другая сербка. И это создает некую фантастическую атмосферу будущего, где расы, народы, нации перемешаны, а границы открыты, так же как и сознание людей. Большое внимание мы уделяли одежде, которая у нас довольно эклектична: там есть совершенно архаичные вещи, смесь моды конца 50-х и нынешнего времени. Из сотни таких бытовых мелочей и сложился этот грядущий мир.

— Пока прошло пять лет с момента написания сценария до выхода фильма, это уже практически свершилось. Современное телевидение такое и есть. Сегодня рейтинговые телеканалы делают ставку на идиотов. По законам психологии, имея дело с толпой, необходимо ориентироваться на уровень интеллекта самого отсталого элемента этой толпы. Здесь могут быть интеллектуалы, профессора, военные, отцы семейств. Но если в этой толпе попадется хоть один неандерталец, коэффициент интеллекта этой толпы будет равен уровню неандертальца. Так же и в телевидении — исследуя аудиторию, руководство канала всегда ориентируется на самого глупого зрителя. А так как телевидение сегодня дает своему зрителю пищу простую, то, по законам психологии, со временем этот зритель требует пищи еще более простой. То есть, с одной стороны, ему требуются еще более сильные раздражители, а с другой — эти раздражители должны быть еще лучше разжеваны. Поэтому существует тенденция естественной деградации. И то, что вы видите в картине,— это даже не сатира, а лишь некое усиление того, что происходит с телевидением сегодня, доведение до абсурда. Кстати, недавно по НТВ я увидел новое кулинарное шоу, где люди, как и у нас в фильме, готовят еду и параллельно обсуждают какие-то актуальные темы. Отличие лишь в том, что в нашей ленте они говорят о политике.

— Потому что энергетика, которой наделила их Мишень, была настолько сильной, что эта любовь начала их пожирать. Знаете, есть такое выражение: «не человек для субботы, а суббота для человека». Так же и здесь — не человек для любви. И когда любовь превращается в зависимость, наркотик, когда она начинает тебя съедать, ничего не оставляя, человек себя теряет. А терять себя нельзя. В слипании исчезает индивидуальность. Все-таки люди должны быть отделены друг от друга. Герои же начали слипаться и гибнуть – а потом нашли в себе силы совершить нечто очень важное. Ведь все персонажи после Мишени получают то, чего они хотят. А вот эти влюбленные находят в себе силы отказаться от того, чего они так жаждут. Это поступок. Когда человек обретает способность сопротивляться собственным желаниям, он поднимается на определенную психологическую высоту и очеловечивается.

— Не думаю. Психология — вещь крайне не интересная. Вернее, она интересна чисто технически, но ничего такого «духоподъемного» в ней нет. Мы все на 80 процентов живем в каком-то психологическом слое и довольно редко из него вырываемся. Если человеку очень больно, он опускается на уровень физиологии, если ему отпилить ногу, он опустится на анатомический уровень бытия. А духовная, экзистенциальная сфера — напротив, выше среднего психологического уровня. Туда мы поднимаемся довольно редко, по каким-то отдельным поводам. Герои нашего фильма поехали в Мишень не потому, что у них все плохо (они как раз люди успешные и состоятельные), а потому, что им, несмотря на их богатство и успех, тем не менее, чего-то не хватает. И они сами не могут понять, чего именно. Почему-то, несмотря на богатство и успешную карьеру, они все не очень счастливы. Им недостает некоего душевного комфорта. На самом деле им не хватает, наверное, ощущения включенности в бытие, осмысленности, оправданности. Зачем мы хотим продлить собственную жизнь? Чего-то не успели, что-то прошло попусту, время ушло, а ничего толком не достигнуто. Ведь человеку в принципе не нужно жить вечно. Смысл жизни — в ее конечности, так как сам человек смертен.

— У нас нет желания вечной жизни, у нас есть естественный страх смерти. Мы не были бы людьми, если бы не хотели жить. Но бесконечная жизнь - такой же нонсенс, как бесконечный фильм или роман. Автору романа, наблюдателю этой жизни, становится неинтересно его продолжение. Жизнь, как и художественное произведение, имеет свою драматургию. Наши герои получают какой-то стимул от Мишени, одухотворяются, у них появляется прилив творческой энергии, внутри все начинает работать, но вот этой жажды жизни и новых ярких ощущений они утолить и не могут. Как психологические персонажи, они интересны ощущением этой нехватки высшего смысла. И для России сегодня это очень типично. Страна после крушения СССР оказалась в ситуации отсутствия национальной идеи. Пока существовал Союз, для многих целью было как раз его крушение. Когда СССР пал, целью стало сделать, «как в Европе». Но проблема в том, что в самой Европе сегодня кризис идей, и это видно по уровню европейского кино, которое показывается на фестивалях. В поисках национальной идеи Россия сегодня все чаще смотрит в прошлое, у народа возникает эдакое «национальное косоглазие». И все наши герои подвержены этому симптому. Но, к сожалению, никакая Мишень решить эту проблему не поможет.

— Эти люди находятся в такой счастливой ситуации, что им не надо ни о чем думать. Им не надо выбирать, участвовать в политике, биться за собственное существование. Далеко не у всех должна быть потребность к духовному развитию. Не надо всем заниматься философией и искусством, так же как не надо всем поднимать гири и бегать на длинные дистанции. Я даже уверен, что и думать всем не надо. И полагаю, что всеобщее избирательное право — вещь абсолютно ненужная. Зачем шоферу участвовать в выборах, когда он не разбирается в политике и всех политиков ненавидит. Кто-то должен просто жить, делать детей и их растить. И в каком-то поколении кто-то из этих детей вдруг займется духовным развитием и добьется в этом удивительных высот, а потом будет рожать таких же охламонов, как его предки. Так движется человечество. Не каждый должен сидеть в кабине авиалайнера и управлять им. Кого-то просто везут.

— Во-первых, Владимир Сорокин не просто одиозный литератор — на мой взгляд, это выдающийся современный русский писатель. И по изощренности владения русским языком ему на сегодняшний день нет равных. А во-вторых, кино — дело коллективное. Писать сценарий в одиночестве мне скучно. Я думаю тогда, когда говорю. У нас с Сорокиным сложился довольно продуктивный, рождающий сильную энергию диалог. Мы прекрасно дополняем друг друга. Этот двухголовый персонаж, который пишет сценарии,— это не он и не я, а некая самостоятельная творческая единица. Когда я общаюсь с Володей, мне очень хорошо и быстро думается. Сценарий «Мишени» был написан за 19 дней, наш предыдущий совместный сценарий — «Москва» — за 14. Это действительно быстро.

— Надо отдать должное продюсеру Дмитрию Лесневскому, который сознательно пошел на это. Мы с ним с самого начала вели речь о том, что это будет кинороман, большой стиль. И в договоре продолжительность картины была обозначена как 2 часа 20 минут. Когда лента была готова, мы думали сделать двухчасовую версию. Но Дима сам понял, что это бессмысленно, так как при дальнейшем сокращении стала пропадать сама идея фильма. У наших прокатчиков сегодня нет привычки к длинным российским картинам. В советское время выпускали в прокат и «Солярис», и «Андрея Рублева», которые нельзя назвать короткими, а сегодня боятся прокатывать ленты продолжительностью более двух часов. И прокат такой картины — отдельный большой вопрос. У нас и залов мало, и нет никакой гибкости проката. Все работают по системе двух уик-эндов: обильная реклама, «полив», две недели — и до свидания. А в Штатах выходят такие ленты как «Король говорит!» или «Черный лебедь» сначала, скажем, восемью копиями, потом их количество увеличивается, и при положительных сборах число копий возрастает до полутора тысяч. И демонстрируется картина несколько месяцев. Мой предыдущий фильм, «Москва», шел в столичном прокате два года. «Мишень» стартует 40 копиями, а дальше посмотрим, как пойдет. Ведь сегодня в нашем прокате невозможно предугадать судьбу даже предсказуемых жанровых фильмов.