«С кинопродуктом надо работать долго и упорно»

Михаэль Шлихт

Михаэль Шлихт: Мы долго думали, взвешивая все аргументы «за» и «против», прежде чем приняли решение делать этот фильм в 3D. Представители «Камеди Клаб Продакшн» так и говорили: «Наш зритель придет в любом случае». Привлечем ли мы дополнительных зрителей за счет 3D? Не знаю, может быть, а может, и нет. Но стереоизображение должно укрепить желание идти на фильм у той части аудитории, которая сомневается. Предлагая зрителю эту дополнительную опцию, мы рассчитываем получить такую реакцию: «Возможно, я бы не пошел смотреть третью часть, но раз она в 3D — схожу». Мы решили рискнуть, а заодно и поучиться делать кино в формате 3D.

Приняв решение о съемках в трехмерном изображении, мы начали считать, во что нам это обойдется. С другой стороны, интересно было посчитать, сколько мы сэкономим за счет того, что производство диска с цифровой копией стоит $20, а производство дополнительной пленочной фильмокопии — $1 000. Плюс логистика и утилизация — уже $1 200. Учитывая то, что мы изначально планировали выпускать наш фильм не менее чем 800 копиями, экономия на «цифре» составила больше $1 млн.

Конечно, экономия на копиях не погашает полностью расходов на 3D-формат, но делает проект уже более или менее рентабельным. Кроме того, на просмотр фильма в 3D человек готов потратить больше денег. Вместе с тем мы понимаем, что не каждый зритель, желающий посмотреть наше кино, может позволить себе поход на фильм в 3D, поэтому более 300 копий у нас выходит в обычном

2D-формате.

— И да, и нет. Если посчитать количество зрителей и учесть падение курса доллара, то мы собрали не $13 млн., а $18–19 млн — на что и рассчитывали, когда снимали фильм. Мы прогнозировали, что в связи с кризисом посещаемость кинотеатров будет падать, но не ожидали, что это незначительное падение так отразится на наших результатах. Сейчас я могу сказать вам, что если третья часть привлечет столько же зрителей, сколько вторая,— будет хорошо. Но я надеюсь, что желающих посмотреть новую ленту будет больше.

— Я думаю, что, говоря о брэндах «Самый лучший фильм» и «Наша Russia», следует помнить, что они выросли из телевизионных проектов. Скорее всего, именно те, кто любит и смотрит эти телешоу, идут смотреть и киноверсии. И мы стараемся не нарушать форму подачи шуток. Сохраняя телевизионный опыт, мы предпочитаем наполнять фильм настоящими актерами, чтобы это больше напоминало кино, а не телешоу. Поэтому в «Самом лучшем фильме 3-Дэ» у нас снимался вездесущий Михаил Ефремов, а Александр Балуев предстал в неожиданном амплуа. Несмотря на всю популярность телешоу, хороший актер все равно на экране смотрится лучше, чем резидент Comedy Club.

— Нет. В России вообще не ходят на актеров, если речь идет об отечественном кино. У нас нет звезд — но это хорошо для продюсеров, иначе бы мы разорились.

— У нас нет разделения на актеров кино и телевидения. Наши артисты очень небрежно относятся к своему появлению в желтой прессе. Считается, что если актер появился в глянцевом журнале — это хорошо. Я категорически против этого. Желтая пресса публикует семейные истории и зарабатывает на этом. Но если человек прочитает в этой прессе историю про Гарика, нет никаких гарантий, что он решит сходить на него в кино. Это неравноценный обмен между СМИ и кино. Мы должны понимать, чем чревато для нашего фильма появление его героя в журнале. Когда я могу, я стараюсь ограждать актеров от частого появления на страницах прессы.

— А вот это как раз и есть исключение из общего правила. Поскольку в России пока нет сильного кинорынка, в отдельных случаях срабатывает эффект перетягивания телевизионного брэнда в кино. Но это единичный случай, и интересен он именно тем, что это исключение. Любые попытки превратить это в тенденцию закончатся провалом.

— Все хорошо. Мы все лучше понимаем, куда идем. При выпуске такого фильма главное — не ошибиться с позиционированием проекта. Возможно, мы сознательно откажемся от молодой аудитории и сориентируем его на среднее и старшее поколение, которое помнит Высоцкого и прекрасно знает его песни. Возможен и другой вариант — резко уйти навстречу молодежи, рассчитывая на то, что аудитория старше тридцати в любом случае придет в кино «на Высоцкого». Пока мы не определились в этом вопросе. Опыта решения такой задачи у нас еще не было. Мы надеемся, что этот фильм сможет собрать в прокате $30–40 млн, и думаем, что это вполне реально. Но лишь в том случае, если очень грамотно выстроить стратегию продвижения.

— Да. Почему три года назад это было реально, а сейчас нет? «Иронию судьбы. Продолжение» прокатывали мы. До нас никто не пробовал привести в кинотеатр старшее поколение — и у нас это получилось. Главное — выработать правильную стратегию. Планируя премьеру «Высоцкого», мы решили не выпускать фильм в прокат летом, хотя это было бы логично с точки зрения даты: 25 июля — годовщина смерти Владимира Семеновича. Но для кинопроката лето — очень рискованный период. Сегодня в России уже никто не пытается выходить с крупными проектами в летнее время. Мы не собирались извлекать из популярности Владимира Высоцкого в нашей стране сиюминутную прибыль. Фильм получается хороший, и нам хочется, чтобы зритель его увидел.

— Если бы кто-то знал ответы на эти вопросы! Для меня понятно, что еще несколько лет назад в России хорошо работал принцип телевизионной «лейки», когда, концентрируясь на Первом канале и «поливая» рекламой эфир, можно было гарантированно попасть в нужную аудиторию, поскольку концентрация аудитории на федеральных каналах выше, чем на остальных. Но при поливе терялось много воды, то есть часть денег просто уходила впустую. Сегодня этот принцип уже не работает. Сейчас надо работать точечно, не смотреть на общий рейтинг канала, а изучать рейтинг конкретной передачи, которая ориентирована на твою целевую аудиторию. Скажем, сегодня реклама на канале «2?2» иной раз работает гораздо эффективнее, нежели на Первом или «России». Хотя доля этого специфического канала в общем «телепироге» и весьма невысока, его смотрит наша аудитория в высокой концентрации, поэтому с ним и нужно работать.

В случае с «Самым лучшим фильмом» все предельно понятно: наш зритель смотрит ТНТ, с этим каналом мы и работаем. То же самое касается и наружной рекламы. Раньше мы считали, что чем больше крупных носителей на улице — тем эффективнее. Сейчас мы уже этого не делаем. Мы вешаем несколько плакатов в стратегических местах, где они будут работать на сто процентов. К примеру, с «Самым лучшим фильмом 3-Дэ» мы не стали тратить деньги на рекламу в спальных районах.

— Совершенно верно. Но большинство обитателей спальных районов редко выбираются в центр. А если выбираются, то уж точно не для того, чтобы пойти в кино. Если житель спального района идет в кино — значит, он делает это регулярно и ходит в свой местный кинотеатр, в котором уже есть наша реклама. Соответственно, сегодня самое важное — четкое позиционирование в кинотеатре. Красивая, яркая, внятная рекламная кампания непосредственно в кинотеатре сегодня дает гораздо больший эффект, нежели развешивание баннеров по городу. Это тенденция сегодняшнего рынка.

— На мой взгляд, это убьет прокат. И вообще, вся политика, которая сегодня происходит в отношении финансирования кино в России, мне кажется неэффективной. Надо заниматься кино, а не деньгами, которые вращаются вокруг кино. Вроде деньги выделяются, а все равно ничего не получается. Потому что люди, которые принимают решения, пытаются копировать западные модели и не понимают сути. Между тем российский рынок кинопроката сформировался — занимая пятое место в мире, он продолжает расти.

— Конечно, нет. Дело в том, что изначально, когда создавалась компания Monumental, студией были выделены деньги на создание каталога из нескольких картин. Финансирования, выделяемого Sony, хватало на производство шести фильмов, а в случае привлечения дополнительного финансирования — на десять. Вот так у нас и получилось. Студия смотрит не на работу отдельных фильмов в прокате, а на работу каталога в целом. А каталог — это нива, которую надо вспахивать, засевать, снимать урожай. И в этом смысле две-три недели проката в России — это лишь начало работы с кинопродуктом. Надо постоянно заниматься его дальнейшей судьбой, продвигать на международный рынок, на телевидение, DVD, продавать сценарии для создания ремейков. Скажем, первый наш фильм «Путевой обходчик» собрал в прокате весьма скромную сумму. Но благодаря многочисленным продажам на кабельные каналы по всему миру, он окупил свое производство. Наш самый неудачный с точки зрения отечественного проката фильм «Первая любовь» — действительно провальное кино, где был допущен ряд ошибок. Однако мы продали сейчас в Испанию права на ремейк этого фильма. «Близкий враг» провалился в прокате. Но это отличный фильм для показа по ТВ, который будет работать много лет и на российском, и на зарубежном телевидении. С кинопродуктом надо работать долго и упорно, только в этом случае он будет рентабельным.