Третья часть - это финал
О работе над новой картиной «Непослушники» нам рассказывает режиссер Владимир Котт.
Корр.: Когда было принято решение о запуске в работу третьей части?
Владимир Котт: Когда зритель пошел в кино на вторую часть, и у фильма, как и у первого «Непослушника», появился очень хороший «сарафан» и длинный прокат. Именно тогда мы и решили, что нужно делать третью часть.
- Насколько сложнее режиссеру работать с детьми-артистами?
- Мне всегда было трудно работать с актерами-детьми, потому что я к ним отношусь как к обычным актерам, с такой же требовательностью, не делая скидки на возраст. И поэтому мне их все время жалко. А когда мне жалко, я не могу требовать больше того, что они могут, а это значит, например, шестичасовой рабочий день и никаких ночных съемок. Нюансов очень много. Но в этой картине сложилась отличная компания детей, и я почувствовал себя пионервожатым - меня дети любили, и я их любил, и они были готовы на очень многое: терпели холод, голод, большие смены. В работе над этой картиной я впервые воспользовался услугами детского коуча - это специальный человек, который разучивает с ними текст до того, как они появятся на площадке. У меня это был первый опыт, и это было очень круто, потому что я ставил им творческие задачи, а не разбирался в том, что они говорят. Для мне это была очень большая помощь. Вообще это правильно, что на площадке, где много детей, был детский коуч, потому что я не люблю, когда родители репетируют с детьми сцены, а потом невозможно их переделать так, как тебе хочется. У нас коучем была прекрасная Жанна Пугачева - одна из немногих в России, кто этим занимается.
- Не было ли у вас и продюсеров желания сделать параллельно с прокатной версией трилогии сериал? И если было, почему не реализовалось?
- У нас не было желания делать сериал, потому что обычно, помимо большого проката, кино приобретают и платформы. А это означает очень большой охват телесмотрения и без сериала. Второй «Непослушник» даже был лидером по просмотрам в онлайн-кинотеатрах в первом квартале прошлого года среди всех фильмов. Кроме того, у сериала немного другие законы и другой способ съемки и постпродакшена.
- Сложно ли работать с трилогией? Существует ли какая-то характерная разница? Нет ли опасений, что каждый последующий фильм будет хуже принят зрителями?
- С трилогией работать не то чтобы сложно, просто надо понимать, что нельзя стоять на месте, и нужно двигаться всегда немножко в другую сторону. Не продолжать делать то, что было в предыдущей части, а пытаться расширить вселенную. Вот этим расширением вселенной мы и занимались. Если в первой серии главным был Витя Хориняк, во второй серии - Юрий Кузнецов, то в этой серии - Гоша Куценко. Мы делаем повороты, прямые дороги для нас противопоказаны.
- Вы говорили в одном интервью, что хотите остановиться после третьей части. Это решение все еще в силе?
- Да, я хотел бы остановить эту историю по одной причине: третья часть - это финал. Бог любит троицу, кроме того, тройка - это красивая цифра. Как только появляются четвертая, пятая, шестая, седьмая часть, начинается повторение одного и того же. Кроме того, у тебя взрослеют и стареют герои, а хотелось бы сохранить их в том возрасте, в котором их запомнили в первой части.
- В программе «Русские премьеры» 46 ММКФ состоялась премьера вашего фильма «Мужчина и женщина». Расскажите об этой картине - это режиссерский или продюсерский проект? Что она значит для вас?
- «Мужчина и женщина» - это одновременно и продюсерский, и режиссерский проект, потому что это история довольно личная. Во время карантина мне нечего было делать, и я начал писать рассказы. Они стали получать очень большие отклики, вызывать эмоции у читателей, и все меня подталкивали: «Когда? Это ведь не просто рассказы, это маленькое кино». И многие говорили: «Что же ты их не экранизируешь? Давай, делай!». Так сложилось, что, благодаря продюсеру Георгию Малкову, у меня появилась возможность их экранизировать. Я договаривался с актерами, с локациями, придумал КПП и так далее, одновременно пытаясь по возможности сократить производственный бюджет, потому что не до конца понимал, что именно получится на выходе. Ясно было лишь одно - что этот фильм должен вызывать такие же эмоции, как и рассказы.
Для меня прежде всего это авторское кино. Я считаю, когда один и тот же человек пишет сценарий и снимает по этому сценарию фильм, то это уже авторское кино, ни в коем случае не артхаусное. Это первое. Второе, мне было важно снять кино не для кинокритиков, а для зрителей, потому что для критиков это слишком простодушная история. Не слишком сложная, не модная и не новая. В ней нет никаких новых форм, никаких скрытых смыслов, которые так любят считывать кинокритики. Поэтому мне было важно, чтобы премьера состоялась в каком-то большом зале, чтобы мы увидели реакцию зрителей. И во время показа на фестивале у меня было ощущение победы, потому что ни один зритель из зала не ушел, мест не было, и, судя по откликам, у меня все получилось. Зрители и смеялись, и плакали, и молчали. Тишина во время кино - это тоже показатель. Потому что каждая история по-разному срезонировала у зрителей: кого-то задела одна история, кого-то другая. Кроме того, показ на ММКФ - это бесплатная фокус-группа на 750 человек, поэтому мы просто попробовали, и у нас получилось.
- Планируется ли кинопрокат этой картины? Почему на сегодня у нее нет прокатчика?
- По поводу прокатчика - прокат, конечно, планируется. Просто мы никак не заявляли заранее, что мы снимаем такой проект, не было девелопмента в обычном понимании. А после показа появились прокатные компании, которые заинтересовались нашим кино, поскольку там есть очень много медийных актеров, которые нравятся зрителям. Так что прокат, конечно, будет.
- Кино каких жанров привлекает вас как зрителя (мы читали, что вам нравятся «Звездные войны»)? И какое кино вам интересно снимать?
- С какого-то момента я перестал снимать сериалы - для меня стало важно, чтобы зритель ходил в кино и тратил на это время, потому что нет ничего лучшего коллективного смотрения. Сериал - это обычно фоновое смотрение у себя дома или в ноутбуке, или в телефоне и в наушниках. А мне было важно, чтобы зрители сидели в зале и смотрели мое кино вместе, тогда возникает химия кино, возникают настоящие эмоции, возникает резонанс между экраном и тем, что происходит в душах у зрителей. Для меня было важно, чтобы люди сначала посмеялись, поплакали, а потом, может, порадовались. Ощутили эмоциональные качели. В наше турбулентное время это очень важно.
Так получается, что все фильмы, которые я снял после карантина, приносят прибыль именно в прокате, и хочется, чтобы этот фильм тоже принес прибыль. Для меня сейчас зритель стал гораздо важнее кинокритиков. Мне кажется, что у многих умных кинокритиков сбился фокус. Они живут в каком-то своем времени и не замечают, что страна изменилась.
- Есть ли у вас какие-то творческие планы, которыми сегодня хотелось бы поделиться?
- Планы есть. Возможно, скоро я буду снимать очень большой проект с Яндексом. Если все выгорит, впервые буду работать с большим бюджетом, с очень большим количеством компьютерной графики. Посмотрим. Это будет мой первый сериал за последние пять лет.
Кто: Владимир Котт