Успех в кинобизнесе просчитать невозможно
На вопросы нашего корреспондента отвечает продюсер Алексей Кублицкий.
«Кинобизнес сегодня»: Алексей, вы уже много лет в кинобизнесе и на вашем счету не один успешный проект. Какой из них вам наиболее дорог?
Алексей Кублицкий: Все. Они же как дети, не может быть таких, которые не дороги и не любимы. Все дороги по-своему и со всеми связаны какие-то радости и какие-то огорчения. Все проекты сложные. Причем сложные по-разному, это как у Толстого: «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему». С каждым проектом каждый раз связан ряд сложностей, и каждый раз они отличаются.
- Всегда ли вы чувствуете, что проект будет иметь коммерческий успех? Играет ли интуиция значительную роль в профессии продюсера?
- Успех в кинобизнесе просчитать невозможно. Даже в Америке, с их серьёзными маркетинговыми службами, из 10 фильмов выстреливает один-два, и спрогнозировать степень успешности проекта совершенно нереально. Как говорится: «Знал бы прикуп, жил бы в Сочи!»
Что касается интуиции, то это очень опасная вещь для продюсера. Некоторое время назад я решил, что мне нужно отключать расчетливость и прислушиваться к интуиции художника, потому что для того, чтобы сделать что-то оригинальное и правильное, надо рисковать. А ведь главная проблема нас, продюсеров, в том, что психологически мы очень зашорены, осознавая ответственность за то, чтобы всё было сделано в срок и за определенные деньги. Это закупоривает все чакры, отвечающие за сообщение с высшим разумом. Поэтому в какой-то момент просто необходимо положиться на интуицию художника. Но и это бывает сложно, ведь художник из продюсера выжигается каленым железом многие годы.
- Вы всегда знали, что хотите работать в кино? Что побудило вас стать продюсером?
- Я с 16 лет работаю в кино в разных ипостасях. Начинал я видеоинженером, был и ассистентом режиссера, вторым режиссером, просто режиссером, ассистентом оператора, директором.
А продюсером я стал абсолютно случайно. В середине 90-х, когда было очень смутное время и кино не было, в политике, в бизнесе, в шоу-бизнесе надо было иметь смелость брать на себя решения и инициировать нестандартные процессы. Такая смелость у меня всегда была и есть. Когда ситуация в стране стабилизировалась, сфера применения таких умений стала узкой, а кино в этом смысле – вечная история. Ведь каждый проект уникален по-своему, его надо уметь придумать. Тут тебе не сильно поможет твой предыдущий опыт, надо во всем разбираться и все делать заново.
- Почему вы выбрали путь продюсера, а не режиссера?
- Продюсеры крайне редко становятся режиссерами. Потому что инстинкт бить по рукам всем вокруг творческим людям до такой степени входит в твою кровь, что ты уже не можешь мыслить как режиссёр. Не хватает творческой безнаказанности и беспредельщины. Ты это уже в себе зарезал. Есть много примеров, когда продюсеры пытаются становиться режиссерами, а получается у них, как правило, средний, стандартный продукт. Конечно, никогда нельзя говорить никогда, но на данном этапе я не рассматриваю для себя режиссерскую профессию.
- Как на российскую киносферу повлиял экономический кризис?
- Сильно. Заказов и выделяемых бюджетов стало меньше. А когда нет денег, то меньше и возможностей делать кино качественно. Скажем так, количество стройматериалов и красок уменьшается. Но это не значит, что нельзя построить красивый и интересный дом. Тут надо выкручиваться, и это можно сделать. Недаром говорят, что в кино главное сценарий, сценарий и еще раз сценарий.
- Не менее 20 процентов экранного времени в кинотеатрах уже со следующего года будет отдаваться под отечественные фильмы. Соответствующее соглашение подписали Министерство культуры России и представители нескольких кинопрокатных сетей. Как вы относитесь к идее квотирования?
- Я не верю в продуктивность этой идеи. Никакие административные рычаги не затянут зрителей в кинотеатры. Когда ты получаешь интересное конкурентное кино, то оно пользуется популярностью. Наши люди хотят смотреть российские фильмы, но они не хотят смотреть плохие российские фильмы. Поэтому, если продукт интересный и качественный, то зритель сделает свой выбор в пользу своего, родного.
Если идея квотирования воплотится в жизнь, то кинотеатры станут зарабатывать меньше и соответственно будут развиваться хуже. В России в десятки раз меньше киноэкранов, чем в Америке и Канаде, а по численности населения мы сопоставимы.
То есть количеству наших кинотеатров надо еще расти и расти. И забирать деньги у кинотеатров в угоду сиюминутного, призрачного интереса российского кино - как минимум недальновидно. Этим мы сами себя обкрадываем в будущем. Административные рычаги в кино не работают. Государству, конечно, нужно поддерживать кинобизнес, но явно не квотированием.
- Как еще, по вашему мнению, можно повысить конкурентоспособность российского кино?
- Надо просто делать хорошее кино. Вообще, государство и так активно помогает. Сможет больше – будет хорошо. Однако, к сожалению, пока в большинстве случаев получившие государственную поддержку фильмы в нашей стране даже смотреть стыдно, поэтому я предпочитаю развивать внутренний резерв, а не надеяться на помощь извне.
- Расскажите о своих новых проектах «Млечный путь» и «После тебя». Почему вы приняли решение стать их продюсером?
- «Млечный путь» - это фильм для взрослого, серьезного зрителя, который соскучился по интересному кино. Несколько лет назад мне попался в руки сценарий Анны Матисон, и он мне очень понравился. Больше всего понравилось то, что этот фильм – про простых людей. И главное, что этот фильм про людей, которые живут в стране Россия, а не в стране Москва. Это ведь разные страны!
Совпадение это или нет, но я только последние 20 лет живу в Москве, а вырос в Волгограде. Анна выросла и училась в Иркутске. То есть мы знаем именно эту страну Россию. Мне очень хотелось сделать кино именно для этой аудитории, для этих людей. Несмотря на то что я люблю страну Москву и людей, которые здесь живут, но страна Россия ничуть не скучнее.
Это, с одной стороны, идеалистическая идея, но с другой стороны, здесь есть циничный продюсерский расчет. Дело в том, что последние годы аудитория Москвы и Санкт-Петербурга остается константной и не растет. А провинциальная часть увеличивается, и у российских фильмов 70-80 процентов кассы составляют именно региональные зрители, а не московские.
Что касается «После тебя», то это кино экспериментальное. Если «Млечный путь» - это лирическая комедия для страны Россия, то история в фильме «После тебя» могла произойти в любой европейской стране. Использованы все наши русские фактуры, но ведь Россия является частью европейской культуры. И задачей было показать, что современная Россия – развитая европейская страна с интересной культурой и актуальными для любого европейского жителя проблемами.
- Как сложился ваш тандем с Сергеем Безруковым?
- У нас с Сергеем было два общих фильма – «Ирония судьбы. Продолжение» и «Высоцкий. Спасибо что живой». То, что мы давно друг друга знаем, дало мне только одну преференцию – мне удалось ему достаточно быстро предложить сценарий, чтобы он его прочитал и высказал своё объективное, честное мнение. А дальше - то, что ему понравился сценарий, что он захотел сниматься и активно участвовал во всем процессе и является реальным соавтором фильма, также как и Марина Александрова, это уже не моя заслуга, это - судьба.
- А с режиссером Анной Матисон?
- Я познакомился с Анной, когда искал сценаристов совершенно для другого проекта. И в качестве примера того, что она делает, она показала свой сценарий «Млечного пути», который мне очень понравился. Не могу сказать, что наши вкусы полностью совпадают, но совпадает наша человеческая и личностная позиция по отношению к жизни, к родным, к близким, к друзьям. Мы одинаково понимаем, что такое хорошо и что такое плохо. Мне близка мысль из фильма Алексея Балабанова - в жизни надо найти своих и за них держаться. На этом этапе жизни наше понимание многих ситуаций с Анной очень похоже. Когда мы делали этот фильм, я собирался подбирать коллектив по личностным характеристикам. Я очень старомодный в этом плане продюсер – мне важно, с кем я работаю. Конечно, хороший человек – это не профессия. Но бывают люди профессиональные и с прекрасными человеческими качествами. Я стараюсь работать именно с такими.
- Какой жанр кино вам ближе всего? Есть ли у вас любимый фильм?
- Нескучный жанр, остальное все от лукавого. А любимые фильмы в разные периоды разные. Вообще, конечно, как это ни банально, но в 1985 году, когда я был в восьмом классе, мне повезло увидеть фильмы Тарковского. И это очень сильно повлияло на мое мировоззрение. После чего я за следующие пять лет, за старшие классы и за время обучения на журфаке МГУ, посмотрел почти всю мировую киноклассику, которая существовала на тот момент. У меня огромное количество любимых режиссеров и у каждого есть любимые фильмы, это очень большой список.
Жалко, что в последние годы очень мало что удается посмотреть. При этом я очень тяжелый зритель, очень редко получается найти кино, от которого я получаю удовольствие или хотя бы с интересом слежу за событиями. У меня есть классический прием для определения, стоящий ли фильм я смотрю. Если я на 20-30 минуте не засну, значит, фильм хороший, а так я просто физически засыпаю – ничего не могу с собой поделать.
- Каким был для вас уходящий год и есть ли уже планы на будущий?
- Итоги этого года будут подведены в период с 1 по 15 января, когда «Млечный путь» выйдет в прокат. Но как бы ни сложилось, простого пути не будет. Провалится фильм – это испытание. Будет огромный успех и хорошие кассовые сборы – еще большее испытание. Даже не знаешь, какое из них тяжелее будет преодолеть. Сил много, обязательно справимся.
Кто: Алексей Кублицкий