Я олдскульный ретроград
В конкурсной программе документального кино 44 ММКФ была представлена российско-французская лента «РокБаритон». Мы поговорили с героем картины, вокалистом Евгением Никитиным о том, как формировались его музыкальные предпочтения.
Корр.: У вас есть любимая опера Вагнера и любимый герой из оперы Вагнера?
Евгений Никитин: Моя любимая опера Вагнера - «Парсифаль». Она совершенна в драматургическом и музыкальном отношениях, грандиозна в библейском масштабе поднимаемых этических и гуманистических вопросов - на которые она, впрочем, не дает ответов в качестве последней инстанции, а предоставляет зрителю и слушателю возможность ответить на них самому. Это, пожалуй, единственная опера, с которой я ухожу с ощущением полного одиночества. Я погружаюсь в себя и перестаю воспринимать окружающее в течение еще долгого времени. Весь этот разговор – скорее, предмет для беседы с музыковедом, а я сейчас говорю как активный слушатель, так как слушать «Парсифаль» мне, как правило, приходится изнутри, со сцены, во время исполнения. Поэтому мой любимый вагнеровский персонаж - Поверженный титан Амфортас. Его монолог в первом действии - это гениальные строки. Душевные метания, бессильная злоба, боль, отчаяние, жажда скорейшей смерти, покаяние, смирение - и вновь боль. И все это безгранично, и нет этому конца, бесконечная агония раненого зверя - это ли не настоящий чистый немецкий романтизм, эталон стиля?
Его антагонист Клингзор, которого я тоже люблю исполнять – это падший ангел, изгнанный из круга высоких, но гордый и непростивший, оскопивший себя, чтобы возвыситься над остальными. Говоря современным языком, это религиозный радикал, вставший на путь фундаментализма. Придумавший свою «церковь» - сад обольщений, куда он заманивает своих бывших братьев, чтобы ввергнуть их в пучину греха и доказать им, что они – ничто, равно как и их хваленое благочестие. Фигура масштаба Антона Лавея, противопоставившая себя всему остальному миру, принеся доктрину, противоположную лицемерному пуританству – «потворство, но не воздержание». Это мятеж, это восставший дух - это Демон Врубеля. Второй акт «Парсифаля» - сильнейший симфонизм.
Сложно в рамках интервью обрисовать все материальные и нематериальные коллизии, описанные на страницах этого произведения. Главное, что в последних, умиротворяющих аккордах, висящих и истаивающих в воздухе, вы явственно видите буквы «продолжение следует». Опера кончилась, но побеждено ли зло, запечатленное на ее страницах?
- Как Вы относитесь к авангардной классической музыке?
- К сожалению, мало что могу сказать про классический авангард. По роду занятий мне не доводилось с ним соприкасаться, в консерватории в рамках моего факультета его не проходили, возможно, его касались теоретики и композиторы. Поэтому для того, чтобы говорить о нем подробно, мне не хватает массы. Что-то мельком слышал, конечно. Первые ламповые синтезаторы Штокхаузена мне были интересны не столько с музыкальной точки зрения, сколько с технической, тогда это был прорыв - начало эры электрического звука. Кейдж, Ксенакис - слушал отдельные их вещи, так, для общего развития. Впечатление от них было такое же, как от посещения галереи Тейт. Писсуары, кубы, комнаты с висячими цветными бумажками, нагромождения металлолома, задутого серебрянкой на полу, и тому подобные инсталляции.
Авангардная музыка по сути и есть инсталляция. Надо же понимать эпоху. 60 е годы - Тимоти Лири, ЛСД. Закинуться с друзьями, попутешествовать и поржать – вот, на мой взгляд, истинное предназначение этой ветви искусства. Пытаться раздувать из этого нечто большее я бы не рискнул. Этот вопрос лежит в плоскости компетенции профессиональных музыковедов и, конечно же - куда же без них - вездесущих всезнающих, во всем разбирающихся журналистов, формирующих общественное мнение и способных любое художественное или же музыкальное гуано преподнести незадачливой публике в качестве шедевра вселенского масштаба. Собственно в этом и заключается их основная функция - помогать все это все это впаривать, и они прекрасно справляются с этой задачей.
- Есть ли немецкая рок-группа, которая вам нравится? Вообще, какая у вас любимая рок-группа?
- Если говорить о моем отношении к немецкой рок-музыке, я олдскульный ретроград. Как говорил покойный Лемми, «лучшая музыка - это та, которую ты слушал в детстве». Вот и моя любимая музыка осталась где-то там. Из далекого детского садика доносится Dschinghis Khan, из школы Аccept, стал постарше- Kreator, Sodom Destruction. Любимая группа со школьной скамьи – датчане King Diamond. В 90-е годы слушал скандинавский блэк-метал. Из любимых - Burzum, Dark Throne, Bathory. Dimmu Borgir вывели стиль из студии на стадионный уровень, добившись, пожалуй, наибольшего коммерческого успеха среди них всех, но пожертвовав необходимой атмосферной сыростью звука. Это дело вкуса, но, бесспорно, парни вваливают на все деньги. Это уже не блэк-метал - это неоклассика.
Понимаю, все ждут, что я упомяну Rammstein. Я присутствовал в Питере на двух их концертах, мои друзья обслуживали техническую базу. Фантастический звук, ничего не скажешь. Что касается музыкальной части, мое мнение такое: это пирамида с вершиной Mutter 2002. Все, что было до - предвосхищало эту работу, все, что после - в той или иной степени повторяло. В целом же Rammstein это шоу и саунд. Их надо смотреть и слушать на концерте..
И, если уж на то пошло, я бы сказал, что мне нравится In Extremo с их обработками древних песен. Тяжелый фолк - это круто.
- Что вы думаете о немецкой электронике типа Кraftwerk? Вам нравится Кraftwerk?
- Группу Кraftwerk я прошел мимо, так как в те годы увлекался совсем другими жанрами. Поскольку там было много всего, что необходимо было переслушать, на Кraftwerk у меня попросту не хватило времени.
Потом началась блэк-эпоха девяностых, и стало вообще не до них. Краем уха у друзей слышал что-то, осталось впечатление - набор нарезанных сэмплов.
Вот c группой Tangerine Dream знаком неплохо, даже держу в коллекции несколько виниловых дисков. Это тоже музыка из детства. Вызывает много приятных дежа вю.
- Если бы вы были викингом, что бы вы выбрали - меч или топор? Что бы вы нарисовали на щите?
- Когда я 15 лет назад занимался исторической реконструкцией, я стоял в стене щитов - я был копейщиком второго ряда. Моя задача была тыкать в противника из-за спин первого ряда, который меня прекрасно прикрывал, и щит мне был по сути не нужен. Я его практически не использовал. Но если бы он у меня был, то на нем, конечно же, был бы изображен эрегированный фаллос - древний символ плодородия, мужской силы, отваги, и вообще всей ситуации, в которой сегодня пребывает наш цивилизованный мир.
- Вы романтичный миннезингер или суровый воин?
- Я эриль и скальд в одном лице. Сам пишу, сам увековечиваю в граните.
- Кто самый главный человек в оперном театре?
- Самый главный человек в оперном театре - это тот, кто обеспечивает данному театру существование, а именно выбивает у правительства гранты и дотации, дружит с богатыми людьми, чтобы иметь постоянных спонсоров, обеспечивает заполняемость зала, обеспечивает стабильную зарплату технической части, а также штатным и приглашенным солистам. То есть создает все те условия, в которых театр может и должен безотказно функционировать. Возможно, вы посчитаете мой ответ несколько прозаичным, возможно, вы ждали что то возвышенное о дирижерах, певцах, молодых талантах, Парнасе, духовных воспарениях, восторженном зрителе или требовательном строгом критике. Но я вас разочарую. Деньги пока еще никто не отменял, как сказал один советский киногерой, и они были, есть и будут двигателем всего. Мы живем в эпоху победившего монетаризма.
- Что вы можете посоветовать людям, находящимся сейчас в отчаянии или переживающим горе?
- Людям, претерпевающим в данный момент горе, отчаяние или иную трудную ситуацию, я могу ответить лишь старой православной славянской поговоркой – «Бог терпел и нам велел».
Поскольку я в данный момент переживаю трудный период - сам часто вынужден ее вспоминать. Не могу сказать, правда, что от этого становится легче…
Можно еще подумать о тех, кому сейчас хуже, чем тебе, и испытать удовлетворение по контрасту, но это как-то противно и даже, можно сказать, цинично. Поэтому приходится удовлетворяться старыми поговорками в стиле «Завидовал Аноха Ерохе, что у того блохи», «Авось твердым не бывает» и так далее.
А если серьезно, могу пожелать страдающим, чтобы на них снизошел дух терпения, и тогда все-все перемелется, мука будет.
- Есть ли способ начать жизнь заново?
- Способа начать жить заново нет. Для этого как минимум надо заново родиться. Люди, которые вдруг бросили курить, перешли на вегетарианский стол, завязали с алкоголем, поменяли работу, бросили семью, зажив одиноким волком, занялись вдруг спортом после 30 лет алкоголизма - им только кажется, что они начали жить заново.
Груз прожитого до этого все равно останется с ними неподъемным грузом и будет их крестом до самой смерти. Бросивший курить будет мечтать всю оставшуюся жизнь хотя бы об одной сигаретке, вегетарианец, жующий салат, как корова, будет мечтать о сочном стейке с кровью, новоиспеченный спортсмен будет грезить ледяной запотевшей кружкой пива после активной тренировки, а никак не о стаканчике приторного белково-молочного коктейля. Бросивший семью и детей одинокий волк всю жизнь будет страдать угрызениями совести. Главное, что никто из них вам в этом никогда не признается и будет в глаза нагло врать, что начал новую жизнь.
От своих следов не уйти.
Наша жизнь - это река, которую мы обречены проплыть по течению от истока до устья. Других вариантов нет. Остальное фикция, тени и пыль.
Кто: Евгений Никитин